Общественный совет сформировали 1 августа, тогда ряд участников т.н.учредительного собрания, заподозрив его инициаторов в сговоре, покинули заседание. А уже на этой неделе выступили с заявлением.
Трое подписантов — Лилия Веревкина, возглавляющая в Днепре организацию «Ты нужен Украине», Лариса Заливная, председатель Луганской правозащитной женской организации «Чайка», и Алена Стефурак из благотворительного фонда помощи батальону «Донбасс» — побывали у нас в студии и пояснили мотивы своих действий. К разговору привлекли и нардепа Наталью Веселову — в свое время активно ратовавшую за создание этого министерства.
Кроме этого, была создана петиция на имя президента Украины с просьбой обратить внимание на деятельность Министерства оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц. В частности требовать от Министерства отчетность за весь период деятельности и ставить вопрос о целесообразности функционирования соответствующего министерства, а также провести аудит целесообразности использования средств МинВОТ.
Для начала Лилия Веревкина объяснила, чем же так важен Общественный совет.
Лилия Веревкина: Общественный совет – это очень важный орган. Сейчас везде пытаются преподнести, что его роль незначительна, он имеет только рекомендационные функции, но для общественности, которая не имеет выхода к каким-то важным органам и людям, это способ представительства их интересов, это меседж, который мы можем передать власти. Конечно, способы есть: митинги, передача открытых писем, публикации в СМИ, но именно этот орган дает непосредственно выход на рабочие группы и участие в подготовке каких-то законопроектов, актов.
Мы очень надеялись на этот орган, зная ситуацию, что МинВОТ не оправдало надежды, что два года практически не работало, мы не видели никаких результатов. Единственный документ – стратегия – подготовлен с помощью правозащитников и юристов.
Поэтому последняя наша надежда была на Общественный совет, который даст нам возможность влиять на этот орган. Когда еще весной началась ситуация с тем, что выходили на общественные организации, предлагали им договорняки, об этом уже было известно и началась паника. Многие общественные организации отказались участвовать. Если сначала в 2017 году 106 организаций подали заявления на участие, то в этом году подалось 45 организаций. Некоторые общественные организации говорили мне: «Зачем, если там уже все договорено?»
Но мы все равно верили, что, возможно, будет другая ситуация и все произойдет не так, как это преподносилось в интернете.
Рассказывали даже о том, что необходимо заплатить деньги, чтобы пройти в общественный совет
Когда мы приехали, увидели, что процесс происходит именно так, как это обсуждалось в соцсетях, что все разыграно, то для нас это был шок.
Михаил Кукин: Какие есть аргументы в поддержку тезиса о том, что все было разыграно – это то, что не взяли именно ваши организации, или есть какие-то конкретные факты?
Алена Стефурак: Во-первых, мы напоминаем, что около десяти организаций встали и вышли, не дождались голосования. Потому что это было настолько мерзко – участвовать в подобном учредительном собрании.
Михаил Кукин: Но что свидетельствует о том, что это не просто их субъективная реакция?
Алена Стефурак: 27-30 человек голосовали единогласно за все решения. Три человека сели вместе в первом ряду – мы вообще сначала не понимали, кто эти люди.
«Пропонуємо голосувати за лічильну комісію» – первый человек встает, за него автоматически поднимается 30 рук. Предлагают второго человека, который сидит с ним рядом – поднимается 30 рук. Третьего – тоже 30 рук. «Давайте виберемо Целовальніченко головою» – автоматически поднимается 27-30 рук.
Дальше абсурдное предложение: давайте сократим количество организаций, которые войдут в общественный совет, с 35-ти, как рекомендовано в законодательстве, до 26-ти. И подымается 27 рук.
Лариса Заливная: Дело в том, что были нарушены процедурные моменты. А дьявол кроется именно в нарушениях процедур. Не проголосовано количество членов счетной комиссии. Слова Целовальниченко: «Вот мы решили инициативной группой (они так себя все время называли), что будет три человека». Но почему три? Мы их не знаем. Я в Киеве давно, мы очень активно общаемся с другими организациями – я не знаю этих людей. Оказывается, это какие-то вновь зарегистрированные организации. Это первый момент.
Следующий момент – нам не представили повестку дня. В повестке дня должно быть указано: на какие документы выходим, сколько времени отводится, кто представляет данный вопрос. Ничего это не было.
Не был представлен регламент. Почему в этой ситуации он был важен для нас? Постановление №996 все четко прописывает, но есть моменты, которые могут прописать на месте. Например, каким количеством голосов принимается решение, сколько человек будет входить и так далее. Требования к регламенту очень детально расписаны в методических рекомендациях. Или инициативная группа не знала об их существовании, или просто не обратила внимания, или проигнорировала – скорее всего, просто проигнорировали.
Михаил Кукин: Как создавалась эта инициативная группа, почему именно эти люди?
Лариса Заливная: Нас просто поставили перед фактом, что создана такая инициативная группа. Все это задумка Целовальниченко, она всегда придумывает что-то, чтобы быть на виду. Когда мы убедились в том, что нарушены процедурные вопросы, то поднялись и ушли.
Лилия Веревкина: В эту инициативную группу вошли сразу две организации, учредителем которых была Целовальниченко. Это тоже вопрос. Одно лицо представляло две организации. Да, был другой человек, который по доверенности был с ней, но этот человек не имел права голоса без ее согласия. Это вопрос, который создает определенный кворум в инициативной группе.
Были организации, которые не прошли перерегистрацию в фискальной службе, не имели право осуществлять деятельность как неприбыльные организации.
Михаил Кукин: Это убеждает вас в том, что была большая предвзятость в формировании Общественного совета? Как вы думаете, с какой тогда целью?
Лилия Веревкина: Мы не можем сказать за министра или Министерство в целом, но субъективная точка зрения: если сотрудники выявляют такие нарушения, то если не запретить участие, они должны были хотя бы выйти и сказать об этом, занести в протокол как уточнение и предостережение. Но Министерство промолчало.
Михаил Кукин: Но почему, как вы считаете?
Алена Стефурак: Еще раньше Борисичев и Целовальниченко организовывали всеукраинский съезд лидеров общественных организаций, где Тука был спикером, после чего Борисичев заключил меморандум о сотрудничестве с Министерством, его подписывал Тука. После этого собирается инициативная группа, в которую входит Борисичев. И начинается эта работа – мы видим, как она закончилась.
Я думаю, это будет карманный общественный совет при Министерстве, который будет его хвалить, говорить, что общественность довольна министерством
Если есть люди, о которых еще месяц назад не знали, то сейчас они будут представляться общественным советом при центральном органе власти – определенный процесс легализации.
Михаил Кукин: Наталья, вы много внимания уделяете вопросам переселенцев, временно оккупированных территорий – можно сказать, практически ваше профильное Министерство. Как вы считаете, насколько нынешняя история показательна и насколько была прогнозируема?
Наталья Веселова: Це не лише моє профільне Міністерство, а воно взагалі з’явилося на світ завдяки мені в тому числі. Мені, деяким депутатам, які представляють Донецьку і Луганську області, та громадським організаціям. Зараз Міністерство взагалі забуло, завдяки кому з’явилося та працює.
Замість того, щоб відновити довіру авторитетних громадських організацій, які дійсно працюють і представляють внутрішньо переміщених осіб, було сформовано кишенькову громадську раду, яка нікого не буде критикувати. Що від цього отримують ті громадські організації, які увійшли в громадську раду? Це політичні амбіції. Ні для кого не секрет, що Геннадій Борісічев збирається будувати політичну кар’єру, і він намагається монополізувати право здійснювати якісь дії або висловлювати думку усіх переселенців, тому він і пропонував створити асоціацію переселенців, щоб говорити одному від усіх.
МінТОТ дуже часто показує роботу громадських організацій як свою
Михаил Кукин: Вже не вперше створюється громадська рада, весь час є спроби зробити кишенькові громадські ради. Може законодавцям треба щось змінити?
Наталья Веселова: Тут не законодавці повинні щось міняти, потрібно змінювати постанови – наскільки я знаю, вони напрацьовані, але не вводяться в дію. У нас є позитивний досвід формування громадської ради – при МОЗ, коли громадську раду обирали електронним голосуванням. Дуже цікаво, що туди обрано дуже багато ГО, які представляють ВПО. Коли подивилися, хто голосував, то виявилось, що найактивніше голосували мешканці тимчасово окупованих територій Донбасу та Криму. Ці люди уважно слідкують не лише за роботою депутатів і міністрів, але й уважно слідкують за роботою організацій, оцінюють їх.
Слушайте полную версию разговора в прикрепленном звуковом файле.
Громадське радио приглашает выразить свою позицию представителей Общественного совета и самого Министерства в нашем эфире.