Надежда Савченко
Корреспондент Ирина Ромалийская продолжает подавать свежую информации о Надежде Савченко. Сегодня военнопленную посетили консулы и священник. Состояние Надежды не изменилось, но завтра она намерена приехать на суд и сказать свое последнее слово.
Татьяна Трощинская: Что ты можешь рассказать и повторить для слушателей, которые не слышали твои предыдущие включения?
Ирина Ромалийская: Известно, что сегодня консулы снова посетили Надежду Савченко в СИЗО. Они приехали и смогли прийти туда еще вчера. Генеральный консул Украины в Ростове-на-Дону Москаленко еще вчера заявил о том, что Надежда находится в плохом состоянии: у нее сухая кожа, блестят глаза, тахикардия и низкое давление. После сегодняшнего посещения сказал, что ее состояние не изменилось. Тем не менее она намеренна завтра приехать на суд. Я спросила: хватит ли сил? Консул сказал, что, судя по всему, сил хватит. В это хочется верить и ему и Надежде, она намерена сказать свое последнее слово, которое ей не дали сказать до этого. Известно, что накануне днем ее также посетили члены ОНК. Это орган в Российской Федерации, который следит за соблюдением прав человека в местах лишения свободы. Подробно я рассказывала об этом еще в утреннем включении. Они говорят, что ее состояние нормальное. Но интересный факт: среди посетителей был священник. И Надежа отреагировала на его приход, сказав: «Вы меня отпевать пришли? Рано еще».
Олег Билецкий: То есть она еще и шутит, правильно?
Ирина Ромалийская: Я не знаю и не присутствовала при этом, но это пересказанные слова членов комиссии. Еще об этом же вчера говорил консул, сказав, что Надежда — материалистка и поэтому так отреагировала на визит священника. Но им удалось пообщаться и в итоге она подарила ему картину. А точнее, передала его жене. Известно, что завтра состоится суд. Заседание должно открыться и надеемся, что на него доставят Надежду. Туда едут два Народных депутата Украины.
Олег Билецкий: А известно кто?
Ирина Ромалийская: Я точно знаю, что Крулько.
Татьяна Трощинская: И, наверное, Алексей Рябчин. По крайней мере, об этом он писал пост в соцсетях. Что он вместе с Крулько попытается приехать.
Ирина Ромалийская: Да, по всей видимости, что Рябчин. Потому что политиков здесь и правда не хватает. Я сегодня смотрю, что во всех соцсетях в поддержку устраивают марши в Киеве. А сюда не доезжают.
Олег Билецкий: Известно ли когда приедут украинские медики?
Ирина Ромалийская: По поводу врачей у меня нет точной информации. И где сейчас эти медики, и когда они приедут я, к сожалению, не знаю. Но была информация, что завтра они ее осмотрят. Я знаю, что они осматривали ее во время прошлой голодовки. Еще хочу рассказать, как сегодня задержали сьемочную группу канала СТБ. Хочу отметить, что иностранным и нашим коллегам работать здесь сложно. Проверка ФСБ и сотрудниками полиции — типичная ситуация. Каждый раз твои данные переписывают в блокнотики. Наши коллеги сегодня были в Курске и снимали местную оппозиционерку, которая сделала резкое заявление в адрес Путина. Когда ребята возвращались, их остановили сотрудники ДАИ и сказали, что на этой машине есть неоплаченный штраф. У них забрали документы и отвезли в райотдел. А там уже сказали, что номера числятся в угоне. Их предупредили, что каждого будут допрашивать отдельно и они должны рассказать (почасово): что и где делали. Но журналисты начали звонить по всем номерам и подняли шум. В итоге их отпустили.
Олег Билецкий: Сейчас они отправляются в Донецк Ростовской области?
Ирина Ромалийская: Да, сегодня вечером ждем их здесь, чтобы завтра быть на заседании.
Олег Билецкий: Есть ли сложности с аккредитацией и доступом к информации по делу Савченко? Для украинских журналистов и тебя лично.
Ирина Ромалийская: Есть одна глобальная проблема: прокуроров и судей снимать вообще нельзя. Не только получить комментарии и услышать позицию прокуратуры вне зала судебного заседания, но и снимать на фотоаппарат и видео.
Татьяна Трощинская: Это секретные лица.
Ирина Ромалийская: Невероятно! Безусловно, очень сложно. Зал достаточно просторный. Я это сравниваю с залом по Ерофееву-Александрову (российские военнослужащие, которых судят в Украине). Там зал гораздо меньше, но пускают всех желающих. Здесь зал гораздо больше. Но пускают только пять камер. Из-за этого каждый раз возникают скандалы: журналисты вынуждены уговаривать, чтобы пустили именно их. В здании снимать запрещено, чтобы пройти нужно идти через полицию, а на крыше сидят снайперы.